Роман получил ожог в мае 2001 года, когда ему было 15 лет – упал в вентиляционную шахту с высоты 11 метров и загорелся. Ожог был глубоким – 3 и 4 степень, пришлось полностью ампутировать большой палец и фалангу указательного пальца. Два дня Роман провел в коме, месяц лежал в реанимации. После, продолжал лечение в ожоговом отделении и перенес пять операций в микрохирургии кисти.С этого момента прошло уже более двадцати лет. Сейчас Роман счастливый семьянин и развивает свой благотворительный фонд, помогая другим. Познакомиться с его историей можно прочитав интервью.
Роман, в какой больнице Вы проходили лечение?
Это была больница им. Соловьёва. У нас и ожоговое отделение очень сильное в Соловьевке, там же при больнице есть 8 отделение- пластика и реконструкция кисти.
У меня была политравма: черепно-мозговая травма и ожог. Конечно, это была очень интересная загадка, дилемма для врачей: при ожоге нужно давать как можно больше воды, чтобы организм от этого избавлялся. А при ЧМТ – наоборот, нужно давать немного, чтобы отеков не было. В итоге врачи нашли золотую середину – и, как видите, я здесь. Мне очень повезло, что в больнице смогли организовать для меня клинитрон. С сентября уже смог пойти школу. Десятый и одиннадцатый класс проучился без перерыва.
Клинитрон – это специальная кровать для ожоговых пациентов?
Да, которая обдувается – снизу подается воздух. Это, бесспорно, облегчило моё восстановление . Потому что ожог был достаточно большой. Одно из самых неприятных воспоминаний- когда повязки меняли. Бинты когда смачивают и снимают с этой поврежденной кожи. И я помню, что мне с ног брали верхний слой кожи, чтобы закрывать раны.
А как ваши родители пережили то, что с Вами случилось?
А по поводу этого я не хочу даже ни говорить, ни думать, потому что я понимаю, что это был удар для них. Я благодарен маме, что она была со мной в больнице и достаточно большое время. И, конечно, за её поддержку при моем поступлении в университет. Когда я лежал в реанимации, в коме, у меня не было чувствительности ног в течение недели после травмы. Врачи говорили, что я жить буду, но качество жизни было для них загадкой. И то, что после этого всего я сумел восстановиться и поступить в университет, и закончить университет- это, бесспорно, поддержка родителей, без неё бы никак.
Пластика кисти- это же довольная сложная операция?
Да. Я благодарен своему хирургу – Голубеву Игорю Олеговичу. Он восстановил мне большой палец – пересадил со стопы на кисть. Эта операция произошла спустя год после травмы.
Врачи брали лоскут из паховой области и пересаживали – с нервами, кровеносными сосудами, со всем. Была одна пересадка и потом следующая, когда пересаживали большой палец – у меня взяли кость с таза, а кожу и ногтевую пластину с ноги.
Потом, наверное, реабилитация следует – после такой операции нужно же восстанавливать подвижность?
Смотрите, у меня в этом плане никакой реабилитации не было, потому что врач не трогал динамическую часть – сухожилия, мышцы. То есть, как это было после травмы, так они и оставили. Менялись только кожные покровы.
Кстати, когда я начал учиться в 10 классе, в школе ходил с забинтованной рукой. Я тогда пытался скрыть рубцы. Потом когда мне пересадили кожные лоскуты – меня отпустило. Я принял, что у меня вот так. И по поводу принятия один интересный момент. Вот вы знаете игру денежный поток? Я просто фанат финансовой грамотности, Роберта Кийосаки. Провожу игры за столом, как крупье, и раздаю карты и деньги. У меня нет фокуса на кисти и на моей травме. И люди вообще не замечают никаких особенностей.
Вот жена говорит, что на первом свидании она тоже ничего не заметила. Я настолько принял это, что думаю если бы я не сказал- она бы не заметила. Один из важных моментов – это принять. Принять то, что случилось. Пока ты прячешь- это все видно. А когда ты начинаешь просто относиться к этому, как к данности, к чему- то обычному, то люди другие начинают просто принимать. Принятие- это очень важно, чтобы вернуться в нормальное существование после травмы.
Помните байка такая, когда Колумб высадился в Америку, индейцы смотрели на море. Но в их картине моря не было такого, что с моря могут прийти люди, они видели всего лишь рябь. Рябь на воде. Они не видели кораблей или лодок. Ну так вот то же самое и здесь, когда человек ведет себя нормально и естественно, то просто у других людей мозг дорисовывает все что нужно, все детали, если они не фокусируются на других особенностях. То есть очень важно именно в голове быть здоровым.
В первый месяц, когда вы вернулись в школу, ваши социальные связи как- то менялись?
В школе я был в общем-то шебутной. Сначала был тихоня, потом начал себя проявлять – учителя плакали и так далее. Ну и было ко мне такое отношение хулиганское. Потом, я же пропустил свой выпускной в 9 классе, и мне одноклассники рассказали, (их не пустили в больницу), что они пили на выпускном за мое здоровье. Наверное, у них слом произошел по поводу меня и когда я пришел уже в 10 классе, отношение ко мне было совершенно другое, нежели до моего падения. Конечно, и я определенным образом поменялся. Но и в классе будто тумблер включили или выключили- отношение поменяли. В положительную сторону поменяли.
В момент лечения в больнице, было что- то, чего вам не хватало, в плане психологической помощи? Нужна ли она была?
Честно? Я очень мало что помню из больницы, потому что я в ней только валялся. Меня начали присаживать, просто присаживать, наверное, где- то в середине июня. В конце июня я встал на ноги и сделал свои первые шаги в новой жизни. То есть честно – я почти ничего не помню. Из больницы я помню только три момента. Жареные пельмени, которые мне приносила мама, (я их очень люблю). Как мне меняли повязки…Эта боль. И потом как я в первый раз выглянул в окно. Всё остальное- можно, наверное, только у родителей спрашивать.
Хватало ли вам эмоциональной поддержки? Вы с кем- то делились переживаниями, после получения травмы?
Я вообще не такой человек, чтобы делиться негативными переживаниями. Если позитивное- я люблю делиться, а вот негативным…Я помню, много моих знакомых спрашивали что произошло, что случилось? У меня была коротенькая версия, стандартная и длинная. И я её выдавал крайне много раз. Во время рассказа я больше переживал и проживал всё то, что было. А потом благодаря проговариванию, я к этому стал относиться проще. Хорошая терапия- это много много раз проговаривать произошедшее. К принятию быстрее приводит, если ты это проговариваешь, не держишь внутри. Я проговаривал это очень многому количеству людей, им было интересно, что со мной произошло. А я всем рассказывал и поэтому, наверное, происходило высвобождение энергии внутри меня, она не копилась и потом не произошло взрыва. Через проговаривание и через принятие. То есть, проговаривание ведет к принятию.
А как вы со своей супругой познакомились?
Познакомился с ней я в автобусе. Мы в одном автобусе ехали, она на меня посмотрела, улыбнулась, я за ней вышел и познакомились. Всё банально. Мы жили достаточно близко и вот так закрутилось.
Как развивался Ваш карьерный путь?
После школы я поступил в университет на информатику. Когда произошла травма, мне дали инвалидность. На основании этого я смог поступить без конкурса, то есть мне нужно было только сдать экзамен на положительную оценку.
После университета, я работал в главном управлении МЧС программистом. На одном из праздников я даже буквально встретился с теми, кто меня вытаскивал из шахты лифта – сказал ребятам спасибо. Ну и так получилось, что я 3 года отработал в МЧС, может быть, возвращал долг.
В 2014 году организовал свою фирму по IT аутсорсинг, ремонту компьютеров для юридических лиц. Мне периодически приносили компьютеры, они у меня стояли бесхозные. Это переросло в то, что я начал чинить компьютеры, а потом отдавать тем, кому они нужны. Я зарегистрировал некоммерческую организацию – фонд «ДарИТ».
Сколько лет Вашему фонду?
В конце ноября будет 2 года. Супруга подсказывает, что я ходячий пример ребенку, что не нужно ходить куда не надо. То есть, пример наглядный. Не надо туда лезть, посмотри на папу!
Как Вы начали деятельность, связанную с фондом?
Сначала были компьютеры, я один передал, потом через 2 года отдал второй. Когда мне отдали много – я посмотрел и понял, что у моих друзей, знакомых есть эта техника и она им не нужна. И я попробовал. Как все великие, начинал в гараже у родителей. У нас там была комната, склад, я там чинил, потому что я умею чинить компьютеры и я это делал. Потом я находил нуждающихся, через соц сети. Когда я начинал это дело- меня многие люди уже знали, меня ассоциировали с IT, общался на мероприятиях и бизнес встречах. И в продолжении этих ассоциаций я говорил, что у меня есть компьютеры и я готов их передать. В конце лета одно из близких мне учебных заведений передало 20 системных блоков. И это был еще виток. Потом в сентябре или в октябре я пришел в школу. Они мне выделили уголок, там я начал работать в классах, когда дети уходили. А иногда даже привлекал старшеклассников для ремонта компьютеров, обучая их. Есть несколько репортажей об этом. Потом мы ютились там постоянно, а в начале 2021 года нашел место в другой школе. Там мне выделили класс и там я был 2,5 года. В июне мы оттуда съехали, нас попросили и сейчас переехали на территорию ДОСАФ. 1,5 года я чинил один и со школьниками и в конце 21 года, после регистрации фонда, когда было ясно, что я выиграл грант, я нашел деньги и нанял техника, сейчас мы это делаем вдвоем. Ну, конечно, есть еще причастные к этому действию, но основная работа на нас двоих.
Что бы вы пожелали ребенку или взрослому, который сейчас лечится от ожогов?
Во- первых, для того, чтобы справиться с этой ситуацией, пережить и принять, необходима какая-то цель. Достаточно масштабная. Для меня это стало поступление в университет. И я был сосредоточен на этом. Поэтому вопросы, связанные с травмой отходили на второй план.
Во- вторых, я считаю, что в ближайшее время произойдет определенный рывок во многих сферах и в том числе, я думаю, в сфере лечения и восстановления кожных покровов. Нужно принять и частично исправить эти рубцы и то, что образовались после травмы. Сейчас это сделать проще и реальнее. Ну и я так думаю, нам не дается более, чем мы можем осилить. Зачем- то мне прилетело такое испытание, но вот видите, я вышел из этого испытания вот так. Самое главное, наверное, принять это и двигаться дальше. Надеюсь, что моя история кому- то поможет.
Интервью подготовлено Балашовой Алиной и Хлыбовой Анастасией